anariel_r

Начало Главы 34, "Снова в лесу".

Глава 34

Снова в лесу

И вот наконец – правда. Прижавшись лицом к пыльному ковру в кабинете, где Гарри, как ему тогда казалось, узнал секрет победы, он наконец понял, что ему было не суждено остаться в живых. Его дело – спокойно войти в гостеприимные объятия Смерти. По пути разорвав те нити, что еще связывали Волдеморта с жизнью. Так что к тому моменту, когда Гарри наконец встанет на пути Волдеморта, конец был бы окончательным, - и тогда работа, начатая в Годрикс-холлоу, будет завершена. Ни один не выживет, оба умрут. Гарри чувствовал, как сердце неистово колотится в груди. Как странно, что, ужасаясь смерти, оно стучит все сильнее, доблестно поддерживая в нем жизнь. Но сердцу придется остановиться, и скоро. Его биения сочтены. Сколько ударов оно успеет отмерить, пока Гарри, встав, пройдет через замок в последний раз, а затем, покинув замковые угодья, углубится в лес? Ужас захлестнул Гарри, пока он лежал на полу, а внутри него громыхали похоронные барабаны. Больно ли умирать? Во всех тех случаях, когда Гарри думал, что смерть вот-вот настигнет его, но все же оставался в живых, он никогда по-настоящему не думал о самой смерти. Его воля к жизни была всегда много сильнее, чем страх смерти. Но все же ему и в голову не пришло попытаться сделать ноги, сбежать от Волдеморта. Все кончено, Гарри это знал, и все, что ему теперь оставалось, - только умереть.

Ах, если бы он умер в ту летнюю ночь, когда в последний раз покинул дом номер четыре по Привет-драйв, когда его жизнь спасла волшебная палочка с пером благородного феникса! Если бы он мог умереть, как Хедвиг, так быстро, что и понять бы не успел, что случилось! Или если бы он мог закрыть собой от палочки врага кого-то из тех, кого любил… Теперь он завидовал даже гибели своих родителей, ведь хладнокровная прогулка навстречу собственной гибели требовала совсем иной разновидности мужества. Гарри ощутил, что пальцы у него слегка дрожат, и попытался взять себя в руки, хотя никто бы не мог увидеть его: все портреты на стенах были пусты.

Медленно, очень медленно Гарри принял сидячее положение – и в процессе почувствовал себя более живым и сильнее осознал свое собственное живое тело, чем когда-либо раньше. Почему он раньше никогда не ценил чудо, которым являлся он сам – и мозг, и нервы, и бьющееся сердце? Все это исчезнет… или по крайней мере исчезнет он сам. Его дыхание сделалось медленным и глубоким, его рот и горло совершенно пересохли – в отличие от глаз.

Предательство Дамблдора почти ничего не значило. Конечно, имелся более глобальный план: Гарри был просто слишком глуп, чтобы увидеть его, - сейчас это стало понятно. Он никогда не подвергал сомнению предпосылку, что Дамблдор хочет сохранить ему жизнь. Теперь он видел, что продолжительность этой жизни всегда определялась тем, сколько времени понадобится на уничтожение всех хоркруксов. Дамблдор возложил на Гарри труд расправиться с ними, и Гарри послушно продолжал перерезать все узы, которые привязывали к жизни не только Волдеморта, но и его самого! Как изящно, как элегантно: не тратить на это жизни других людей, но предоставить опасную задачу мальчишке, который и так предназначен для гибели и чья смерть будет не горем, но еще одним ударом, нанесенным Волдеморту!

И Дамблдор знал, что Гарри не увильнет, а пойдет до самого конца, пусть даже это будет его собственный конец, ведь он потратил столько сил, чтобы хорошенько узнать Гарри, не так ли? Дамблдор, как и Волдеморт знал: Гарри больше никому не позволит умирать за себя, узнав, что в его власти помешать этому. Образы Фреда, Люпина, Тонкс, которые лежали мертвые в Главном зале, снова предстали перед мысленным взором Гарри, и какое-то мгновение он едва мог дышать. Смерть была нетерпелива…

Но Дамблдор переоценил его. Гарри потерпел поражение: змея осталась жива. Один хоркрукс, который привязывает Волдеморта к земле, будет существовать и после смерти Гарри. Конечно, это означает, что кому-то останется меньше работы. Гарри задумался о том, кто возьмется за нее… Рон и Гермиона, конечно, будут знать, что надо делать… Именно по этой причине Дамблдор хотел, чтобы Гарри доверился двум своим друзьям… чтобы в том случае, если он исполнит свое истинное предназначение слишком рано, они могли продолжить его дело…

Словно капли дождя по холодному стеклу эти мысли барабанили по твердой поверхности непререкаемой истины: он должен умереть. Я должен умереть. Все должно кончиться.

Рон и Гермиона, казалось, были далеко-далеко, в заморской стране; Гарри чудилось, будто они расстались давным-давно. Не будет прощаний и объяснений, это он знал наверняка. Это путешествие нельзя было совершить вместе, а если друзья попытаются его остановить, то так будет потеряно драгоценное время. Он посмотрел на подержанные золотые часы, которые получил в подарок на семнадцатилетие. Прошло почти полчаса из того часа, который Волдеморт оставил ему, чтобы сдаться.

Гарри поднялся. Сердце билось о ребра как обезумевшая птица. Наверное, оно знало, что ему осталось мало времени, наверное, оно решило уместить все удары целой жизни в этот короткий промежуток. Гарри не оглядывался, закрывая за собой дверь кабинета.

Замок был пуст. Он сам казался себе призраком, пока шел по замку в полном одиночестве, как будто он уже умер. Обитатели картин не вернулись в свои рамы; вокруг царил зловещий покой, как будто вся кровь, что еще не вытекла прочь, собралась в Главном зале, где пребывали и мертвые и те, кто их оплакивал.

Гарри накинул на себя плащ-невидимку и спустился вниз. Наконец он подошел к мраморной лестнице, которая вела в вестибюль. Вероятно, какая-то крохотная частица его надеялась, что его почуют, увидят, остановят, но плащ, как всегда, был идеально непроницаемым, и Гарри без помех добрался до входа в замок.

И тут в него едва не врезался Невилл. Он был одним из двух людей, которые несли в замок тело. Гарри посмотрел на мертвеца и ощутил еще один тупой удар в живот: это был Колин Криви. Хотя и несовершеннолетний, он, должно быть, проскользнул обратно совсем как Малфой, Крэбб и Гойл. Мертвый он был совсем маленький.

- Знаешь что, Невилл? Я один справлюсь, - сказал Оливер Вуд.

Он перекинул Колина через плечо и понес его в Главный зал.

Невилл прислонился на краткий миг к дверному косяку, вытереть пот со лба тыльной стороной ладони. Он выглядел как старик. Затем он снова устремился по ступеням вниз, в темноту, за другими телами.

Гарри бросил последний взгляд на вход в Главный зал. Там двигались люди, пытаясь утешить друг друга, они пили, стояли на коленях рядом с мертвыми, но он не видел никого из тех, кого любил: ни Гермионы, ни Рона, ни Джинни, никого из семейства Уизли, ни Луны. Он чувствовал, что готов отдать все оставшееся ему время лишь ради того, чтобы последний раз взглянуть на них; но тогда хватило бы у него сил перестать смотреть? Лучше уж так.

Гарри спустился по лестнице во мрак. Было почти четыре часа утра, и окрестности замка замерли в мертвенном оцепенении, как будто они затаили дыхание, застыли в ожидании: сможет ли он сделать то, что должен?

Гарри прошел мимо Невилла, который склонился над еще одним трупом.

- Невилл.

- Чтоб меня, Гарри, у меня чуть сердце не разорвалось!

Гарри стянул с себя плащ. Мысль пришла к нему из ниоткуда, порожденная желанием обеспечить полную надежность.

- Куда это ты идешь один? – подозрительно спросил Невилл.

- Это часть плана, - ответил Гарри. – Я должен сделать одну вещь. Послушай, Невилл…

- Гарри! – вдруг испугался Невилл. – Гарри, ты ведь не собираешься пойти и сдаться?

- Нет, - легко солгал Гарри. – Конечно, нет… это совсем другое. Но на некоторое время я пропаду из виду. Невилл, знаешь змею Волдеморта? У него есть огромная змея… Он зовет ее Нагини…

- Да, слышал я про нее.. А что такое?

- Ее надо убить. Рон и Гермиона знают про это, но на тот случай, если они…

Ужас этого предположения на мгновение лишил его возможности дышать и говорить. Но Гарри снова взял себя в руки: это было важно, он должен быть как Дамблдор, держать голову в холоде, удостовериться, что все продублировано, что есть те, кто продолжит его дело. Дамблдор умер, зная, что есть трое людей, хранящих тайну хоркруксов; теперь место Гарри займет Невилл, и секрет будет по-прежнему известен троим.

- На тот случай, если они будут… заняты… а у тебя появится возможность…

- Надо убить змею?

- Да, надо убить змею, - повторил Гарри.

- Хорошо, Гарри. С тобой все в порядке, правда?

- Со мной все прекрасно. Спасибо, Невилл.

Но Невилл схватил Гарри за запястье, когда тот собрался идти.

- Мы продолжим сражаться, Гарри. Знаешь об этом?

- Да, я…

Его горло сжалось как от удушья, он не смог закончить предложение. Кажется, Невилл не находил это странным. Он похлопал Гарри по плечу, отпустил его и побрел прочь, собирать остальных мертвецов.

Гарри снова накинул на себя плащ и двинулся в путь. Кто-то еще был неподалеку, наклонившись над еще одной распростертой на земле фигурой. Оказавшись в футе от них, Гарри осознал, что это Джинни.

Он застыл на месте. Джинни наклонилась над девочкой, которая шепотом звала свою мать.

- Все хорошо, - говорила Джинни. – Все нормально. Мы отнесем тебя внутрь.

- Но я хочу домой, - прошептала та. – Я больше не хочу сражаться!

- Я знаю, - сказала Джинни, и ее голос прервался. – Все будет хорошо.

По Гарри волной прошел холод. Он хотел закричать в ночь, хотел, чтобы Джинни знала, что он здесь, чтобы она знала, куда он идет. Он хотел, чтобы его остановили, удержали, отправили обратно домой…

Но он и так был дома. Хогвартс был первым и лучшим домом, какой он знал. И Гарри, и Волдеморт, и Снейп, никому не нужные мальчишки, - все нашли здесь свой дом…

Теперь Джинни стояла на коленях рядом с раненой девочкой, держа ее за руку. Сделав огромное усилие, Гарри заставил себя двинуться вперед. Ему почудилось, будто Джинни оглянулась, когда он прошел мимо, но он не заговорил и не посмотрел назад.

Из темноты появилась хижина Хагрида. В окнах не горел свет, Клык не скребся в дверь и не лаял басом, приветствуя гостя. В гости к Хагриду – блеск медного чайника на огне, твердые как камень пирожные, гигантские грубы, огромная бородатая физиономия Хагрида, Рон, которого тошнит слизняками, Гермиона, которая помогает ему спасать Норберта…

Гарри продолжал идти, и вот он достиг опушки леса. Тут он остановился. Дементоры роем плыли между деревьями; он ощущал их стынь и совсем не чувствовал уверенности, что сможет безопасно миновать их. У него не осталось сил на Патронуса. Он был уже не в силах сдержать дрожь. Получается, умереть не так-то просто. Каждая секунда, когда он мог дышать, запах травы и прикосновение прохладного воздуха к лицу были сокровищами. Подумать только, у людей годы и годы времени, которое можно тратить на все, что угодно, а ему приходилось цепляться за каждую секунду. Одновременно Гарри думал, что не сможет идти дальше, и знал, что должен это сделать. Долгая игра закончилась, снитч пойман, настало время покинуть воздух…