DH

[anariel_r]

Малфой свалился с метлы и упал лицом вниз, задыхаясь и кашляя. Его вырвало. Гарри перекувырнулся и сел. Дверь в Нужную комнату исчезла, а Рон и Гермиона, тяжело дыша, сидели на полу рядом с Гойлом, который все еще не пришел в себя.

- К-крэбб… - с трудом выговорил Малфой, когда к нему вернулся дар речи. – К-крэбб…

- Он мертв, - отрезал Рон.

Наступила тишина, если не считать кашля и тяжелого дыхания. Затем замок сотрясло несколько ударов, и мимо галопом проскакала огромная кавалькада: прозрачные всадники держали под мышками свои головы, которые испускали кровожадные вопли. Когда Безголовая Охота пропала из виду, Гарри с трудом поднялся на ноги. Вокруг них по-прежнему шел бой: до Гарри доносились не только крики удаляющихся привидений. Внутри него полыхнула тревога.

- Где Джинни? – резко произнес он. – Она была тут. Ей же надо было возвращаться в Нужную комнату!

- Да ну тебя! Думаешь, она будет работать после такого пожара? – спросил Рон, но тоже встал на ноги, потирая грудь и оглядываясь по сторонам. – Может, нам разделиться и поискать…

- Нет, - сказала Гермиона, тоже поднимаясь на ноги. Малфой и Гойл по-прежнему валялись на полу без сил; они оба лишились палочек. – Давайте держаться вместе. Я бы сказала, нам надо пойти… Гарри, что у тебя на запястье?

- Что? А, это…

Гарри снял диадему с руки и поднял ее повыше. Она была еще горячей, черной от копоти, но, поднеся диадему к глазам, Гарри разобрал мелкую надпись, выгравированную на ней: «Разум без меры – величайшее сокровище». Из диадемы сочилась какая-то темная жидкость, похожая на кровь и на деготь. Внезапно диадема начала бешено вибрировать, а затем разломилась в руках у Гарри, и в этот самый момент ему почудился слабый, очень отдаленный крик боли, который донесся не снаружи и не из замка, но из той самой вещи, что развалилась в его ладонях.

- Это, должно быть, из-за дьявольского пламени! – пискнула Гермиона, не сводя глаз с обломков.

- Что?

- Дьявольское – то есть, проклятое – пламя – это одна из тех субстанций, которые способны разрушать хоркруксы. Но лично я бы ни за что на свете не осмелилась им воспользоваться, настолько оно опасно… Откуда же Крэбб узнал…?

- Должно быть, выучился у Карроу, - мрачно произнес Гарри.

- Лучше бы он, в самом деле, узнал, как его останавливать, - сказал Рон: и у него, и у Гермионы обгорели волосы, а лица покрылись копотью. – Если бы он не пытался прикончить нас всех, я бы пожалел, что он умер.

- Ты что, не понял? – прошептала Гермиона. – Это ведь означает, что нам осталась одна змея…

Но ее речь прервали крики, вопли и несомненный шум сражения, наполнившие коридор. Гарри огляделся, и сердце у него упало: Пожиратели Смерти ворвались в Хогвартс. В его поле зрения появились пятившиеся Фред и Перси, которые сражались с людьми в масках и капюшонах.

Гарри, Рон и Гермиона бросились к ним на помощь. Во всех направлениях били лучи. Человек, который сражался с Перси, вдруг быстро отпрянул. Его капюшон соскользнул, и они увидели высокий лоб и волосы с проседью…

- Привет, министр! – крикнул Перси, метко отоварив Тикнесса отличным сглазом: тот уронил палочку и схватился за перед своей робы, явно испытывая жуткий дискомфорт. – Я вам не говорил, что выхожу в отставку?

- Да ты шутишь, Перс! – крикнул Фред, когда противостоявший ему Пожиратель Смерти рухнул под тремя заклятиями оглушения. Тикнесс тоже упал, он весь покрылся шипами: кажется, он превращался в подобие морского ежа.

Фред весело поглядел на Перси.

- Перс, да ты и в самом деле пошутил… Я, по-моему, не слышал, как ты шутишь, с тех пор как ты был…

Воздух взорвался. Все они – Гарри, Рон, Гермиона, Фред, Перси и двое Пожирателей Смерти у их ног, один оглушенный и один трансфигурированный – находились рядом друг с другом; и в это мгновение, когда казалось, что опасность на время отступила, мир разнесло в клочья. Гарри почувствовал, что его швырнуло в воздух, и все, что ему оставалось – это изо всех сил стараться не выпустить из рук тоненькую деревянную палочку, которая была его единственным оружием, и прикрыть голову. Он слышал крики своих спутников, но даже понятия не имел, что с ними…

А затем мир стал болью и сумраком: Гарри наполовину завалило остатками коридора, подвергшегося сильнейшей атаке. Ощутив прикосновение холодного воздуха, Гарри понял, что стену замка уничтожил взрыв, а что-то горячее и липкое на щеке означало, что у него сильно течет кровь. И тут до него донесся жуткий крик, от которого у него внутри все сжалось: это была мука, которую не в силах причинить ни пламя, ни заклятие. Гарри поднялся, покачиваясь. Такого страха он еще не испытывал - ни в тот день, ни, быть может, за всю свою жизнь.

Гермиона тоже выбиралась из-под обломков, а трое рыжеволосых были как раз там, где разнесло стену. Гарри схватил Гермиону за руку, и они, пошатываясь и спотыкаясь, начали пробираться через каменные и деревянные обломки.

- Нет! Нет! Нет! – кричал кто-то. – Фред, нет! Нет!

Перси тряс брата, Рон стоял рядом с ними на коленях, глаза Фреда смотрели, но не видели, а лицо Фреда еще хранило призрак его последней улыбки.